До верхней пуговицы

…всегда закупоренная до верха – на последнюю пуговицу блузки. Словно меня нет. Строгий силуэт – мой кокон. Лишь тонкая шпилька лодочек, что колет своей иглой старый паркет – мой вызов, батл между Инь и Янь в тесном офисе, лифте, вестибюле. *** Сухое «да», такое же «нет» и лёгкий флирт на закуску. Чего мне не хватает в моём расписании серых будней? Минимум прикосновений. Максимум целей, которые мне надо поразить – очередной отчёт, совещание, постановление. И ещё глаза. Десятки глаз с поволокой и маслом во взгляде. Липкие полуулыбки, щетина. Недорогие часы, бархатных запах туалетной воды… Что там ещё припасли те, кто зовется офисным планктоном? *** …ухожу всегда позже на полчаса или на час после финиша. Одна. Резкое «до свидания» тем, кто ещё пытается выжить на работе, отрезает прожитый день напрочь. Блузка, белый воротник, шпильки – всё кричит благим матом, а мысль одна - «вали отсюда, детка». И я сваливаю. *** Дом, милый дом. Сколько скрытого смысла в том, что зовётся «крепостью». Именно здесь всё летит в тартарары. Обёртка обнажает то, что можно есть, надкусить, проглотить. И во сём этом изобилии глаголов – Я! Нафиг всё. *** Истинное лицо, настоящее тело, чистота. Она оживает в руках одиночества. Я оживаю. Живу. Тащусь от тишины, шума воды в душе и запаха крепкого кофе. *** Вечер впроголодь. Ночь – ещё хуже. Треклятая бессонница. На смену кайфу (быть одной) приходит осознание того, что под сплетением и где-то ниже становится жарко. И это не температура. Это градус моего «хочу». Но я прячу его. Упаковываю каждое утро под шерстяным костюмом, под верхней пуговицей. Маскирую стрелками, помадой… *** …и первое «доброе утро» коллеге – мой сигнал «СОС, придурок! Раздень меня!». Первая пуговица пошла…