Каждый человек тебе учитель

Некоторые, на первый взгляд незначительные события почему-то вдруг оставляют в нашей жизни такой глубокий след, что от него невозможно избавиться и через годы. Нечаянные и мимолётные, они западают в самую душу и остаются там навсегда... Дни стояли красивые, наполненные ожиданием осеннего очарования. Вечера были прохладны и пахли яблоками. В ожидании автобуса я крошила голубям булку, купленную для утренних бутербродов. Ещё одна женщина, невысокая и полная, в сером плаще, прогуливалась взад-вперед под навесом остановки, периодически пристально вглядываясь в укрытую голубыми сумерками даль. Покажись на горизонте тогда нужный автобус, я бы решила, что он появился под воздействием её магнетизма и воли. Но его всё не было. Булка уменьшилась наполовину, а голуби по-прежнему хватали крошки на лету. Не знала, что по вечерам у них отменный аппетит. Буду доедать вчерашний пирог, решила я, раздавая остатки. - Юлечка! - вдруг встрепенулась серая женщина, натянуто и неискренне заулыбалась навстречу проходившей мимо даме с пожилой косолапой мопсинькой на поводке. - Давно не виделись, Юлечка. Как ты живёшь? Дама, высокая и стройная, в длинной шерстяной юбке горчичного цвета и светлом кардигане остановилась. Лицо открытое, спокойное. Из косметики лишь помада на губах. - Потихоньку живу, Сима. - Я слышала, год назад мужа твоего инсульт разбил напрочь. Он ведь не встаёт? - Он умер, Сима. Два месяца назад умер. - Ну и ладно, Юлечка. Намучилась ты с ним. Ведь нелегко на себе мужика-то немощного таскать. Вымой, поверни, перестели, с ложечки покорми. Он вон какой здоровый был, а ты одна. Отмучилась. - Эх, Сима. Я бы ещё сто лет и с ложечки кормила, и на себе таскала. И радовалась бы. Лишь бы он жил. И пошла дальше. Несгибаемая, с высоко поднятой головой, с затаенной болью внутри, с нескончаемой любовью к ушедшему мужчине, с пожилым мопсинькой на поводке. Оставляя за собой нежный шлейф приятного, терпковато-пряного аромата. Прошло немало лет. Время обесцветило окружающие звуки и краски того вечера, но не вычеркнуло из памяти. И я всегда вспоминаю ту Юленьку и её "лишь бы жил", когда слышу жалобы окружающих на то, как труден уход за угасающим близким человеком. Да, труден. Но человек уходит. И уйдет. А мы останемся. И потому: всё, что может рука твоя делать, по силам делай. Надеюсь, у вас доброе сердце. Автор: Анна Богданова