ЗвонЯт колокола

Звонят к заутрене. Привычно и светло. И ни одна душа не скажет: «ЗвОнят». И тают дымкой ненависть и зло: Под колокол усопшего хоронят. Простят ему, что вынесла молва, И грех, свершённый вольно иль невольно, И купола гортанные слова Вслед зазвенят – легко и колокольно. Венчанье радостно – звонЯт колокола, Обвенчанные шествуют из храма, И донкий звон повсюду разнесла Колоколов божественная гамма. Рожденье ли в восторге вострубят Семь ангелов в серебряные трубы – Бей, колокол! Тревога – грянь, набат! И убоятся звона душегубы. Не оттого ль бубонная чума Русь обошла, что в звуке этом ленном Людская хворость сгинула сама, Как чахнет гниль в прибое свежепенном? Но минул век – и нет колоколов. Нет, есть они, да уж не те, что были. И орды безобразно-сорных слов Над памятью взвились клубами пыли. И всё же сердце бережно хранит Звон – тяжко-нежный, голкий и глубинный. Не звОнит колокол, а колокол – звонИт! Пусть звОнит мир, но длится звон старинный. И в звуке том я слышу голос твой, Что громче бурь и завываний волчьих, Разбитый колокол, призывник вечевой! Во мне звенит твой вещий колокольчик*. _________ *Согласно легенде вечевой колокол, "вечник", после уничтожения Господина Великого Новгорода Иваном Третьим не был отвезён в Москву, как гласит официальная версия, «в плен московский на позорище» не пошел. Вырвавшись из рук насильников и добравшись до пределов Новгородской земли, он выбрал горку покруче, покатился под неё и, ударившись о камни, разбился вдребезги, крикнув, умирая: “Воля!” А кому-то послышалось, что он кричал: “Валда!” Валдою, Валдайской возвышенностью (Валдаем), с тех пор и стали звать те взгорки. А осколки "вечника" превратились в маленькие колокольчики. (11 июня 2013 г.)