Олеся положила проверенные тетради в шкаф и вспомнила, что вечером в школе состоится праздник, посвящённый дню 8 марта. - Мне и надеть-то нечего, – промелькнуло у неё в голове. – Всё равно пойду, просто не буду снимать пальто, как-то веселее будет в чужом селе. Девушка посмотрела в окно – весенний снег несмело облизывал плачущие сосульки на крышах домов. Школьники бегали друг за другом, разбивая ногами тонкий лёд на лужах. Олеся закрыла глаза и вспомнила себя, когда она вот так же, громко смеясь, неслась с портфелем в руках домой, дразня мальчишек. До праздничного вечера ещё достаточно времени, поэтому она пошла домой. Молодая учительница снимала комнату в старом домике недалеко от школы. Хозяйка её – Прасковья Борисовна – по-доброму относилась к Олесе и скучала, когда та уезжала в родной город. Девушка написала планы уроков и вышла на улицу, окутанную снежным вечером. - Как хорошо, – прошептала Олеся, сняла перчатки, чтобы почувствовать прикосновения холодного ветра. Олеся вошла в актовый зал, большинство учителей уже заняли свои места. - Олеся Алексеевна, иди ко мне, – позвала растерянную девушку Инна Владимировна, лучшая подруга по работе. Олеся кивнула головой и проплыла мимо старшеклассников к Инне Владимировне, которая заняла ей место у окна. Олеся снова посмотрела в окно – снежинки касались тёмного стекла и улетали прочь. Вдруг девушка почувствовала чей-то настойчивый взгляд, невольно обернулась и увидела того, о котором только и думала в последнее время. Андрей Сергеевич был учителем истории и уже год упорно добивался особого внимания Олеси. Он был из тех, кого называю истинными интеллигентами. Андрей Сергеевич нравился многим женщинам в школьном коллективе, но был к назойливым симпатиям безразличен и желал видеть Олесю Алексеевну и только с ней говорить. Из его отношения к ней и писем Олеся знала, что он её очень любит. Она боялась этого, потому как чувствовала, что и сама с каждым днём любит его всё сильнее. Просила судьбу изменить ход жизни, чтобы никогда не встречаться с человеком, который овладел её мыслями, миром и покоем. Плакала, уткнувшись в подушку вновь и вновь, думая о том, что у него уже была своя семья, сын. - Я должна забыть о своих чувствах к нему, должна! – повторяла себе Леся, как только видела его, слышала родной голос. Андрей был старше Олеси на десять лет, поэтому разница в возрасте не позволяла свободно говорить с ним. Ей многое хотелось ему сказать, но Олеся боялась быть откровенной, больше молчала, смотрела на него и внимательно слушала. Вот и сейчас, встретившись с ним взглядом, отвернулась. После концерта и поздравлений, коллектив преподавателей собрался в трудовой мастерской на первом этаже, чтобы продолжить праздник. Олеся с Инной накрывали на столы, пританцовывая под весёлую музыку. Вошёл Андрей Сергеевич и продолжительно посмотрел на Олесю. Она вся съёжилась от откровенного взгляда и поспешила выйти из кабинета. Вечер прошёл замечательно. Все были веселы, особенно после того, как выпили и теперь развлекали друг друга. Олеся отказалась от спиртного, поэтому осталась в одиночестве и, немного погодя, решила уйти. Прощаясь, она заметила, что Андрей Сергеевич ушёл домой раньше и даже ничего не сказал и не попрощался. Настроение у Олеси испортилось и она медленно поднялась на третий этаж в учительскую, не торопясь оделась. В комнату ворвался смех – некоторые учителя решили уединиться в маленьком коллективе. Леся на выходе столкнулась с Андреем, который неожиданно предложил вместе пойти домой, выдавила из себя «сейчас» и вернулась в учительскую. Посмотрелась в зеркало – глаза были полные слёз. - Ты плачешь? – спросила она у отражения. Присела за стол, вытирая платком слёзы. Метель за окном пыталась петь. Олеся не спешила, решила чуть подождать, пока Андрей уйдёт, ей не хотелось, чтобы её провожали. Противоречивые чувства разрывали сердце на части… Девушка вышла в ночь, фонари уютно освещали пустынный школьный двор, остановилась, вдыхая снежный воздух, радуясь, что вся эта ненужная мишура закончилась. - Олеся, я тебя жду, - из ниоткуда появился Андрей Сергеевич, протягивая девушке руку. Они медленно шли по замёрзшим улицам и говорили ни о чём, затем замолчали. Тополя дрожали, шумели неопавшей листвой, заполняя молчание. Андрей не хотел отпускать Олесю, а она не хотела уходить от него. Обнялись у порога её дома, она почувствовала тепло от нежных прикосновений Андрея, таяла в его объятьях, не могла дышать. Он расстегнул пальто, страстно целовал её грудь, плечи. Леся соединилась с сиянием луны и была счастлива. Вдруг сияние померкло – она понимала, что крадёт чьё-то счастье, разрушает чужую радость, тепло, благополучие. Невыносимое чувство вины – Леся резко остановила Андрея и уткнулась ему в плечо. - Я тебя ужасно ревную ко всему, что окружает тебя, особенно к твоему городу, - прошептал Андрей, – знаю, что это бред, в моём положении ревновать – просто глупость, но я ничего не могу с собой сделать, поэтому я иногда бываю непонятным и колючим, прости меня, любимая. Он нежно поцеловал её в лоб и присел на ступеньке порога. Олеся села к нему на колени и стала рассматривать разноцветные огни, освещающие вдали мост, а Андрей говорил и говорил, замолкал лишь тогда, когда целовал Олесю, а потом снова говорил. Она сознательно отстранялась, думая о том, что через несколько минут они расстанутся, и она останется одна. - Мне пора, - вдруг сказала Олеся, – иди домой. Андрей прижался щекой к её губам и пошёл по тусклой улице прочь, унося за собой её запах. Леся смотрела ему в след и по-детски всхлипывала, размазывая ладонями слёзы по щекам. - Уеду, обязательно уеду! – повторяла она, вспоминая его горячие поцелуи. - Почему всё так? Зачем мне эта любовь?! Зачем?! Девушка долго плакала, вспоминала своё детство, маму и свой родной город. - Уеду, – засыпая, прошептала она, - уеду…

Упало яблоко, разбило зеркало. Тысячи осколков унесли ещё одну жизнь в осеннем дне. Крики улетающих птиц рвут в клочья тучки несмелые. Холод, всем правит холод. Мгла, тени мелькают в лохмотьях, покинуты, продрогли. Блуждающие звёзды пропали, отвернулись, отказались. Обрывками знакомых мелодий завывает ветер, рычат скрипучие ставни. Деревянный дом, когда-то хранивший покой людской, покосился, забылся, уснул. Лишь бородатый домовой трясёт одеждами, пугая любопытных птиц, воет, зовёт, кличет. Сиротливый домовой, куда ему податься, кого хранить – горюет, ждёт случайного путника, тоскует по душам ушедших. Не вернуть, не изменить, не остановить. Вековой колокол бьётся в небесной стыне. Невыносимое одиночество, и нет пути в прошлое, где остались жизнь, тепло и свет…

Она стояла посреди размытой улицы в янтарных брызгах печали и тоски. Смятение ощущений и чувств, словно стая улетающих птиц, разрывало её сердце, покидая угасшую любовь. Несбыточные мечты капельками осенних слёз беспорядочно скатывались с её прозрачной накидки и, касаясь земного холода, становились частью уходящей дороги в никуда. Ах, дождь – ты опустошение и грусть. Грусть, в которой нет продолжения нежности и страстных признаний. Рисунки надежды потускнели и, теряя очертания, безвозвратно исчезли в мокрых кронах деревьев. Гулко бьют часы на башне, на городской арке мёрзнут сонные птицы. Не случилось сложиться стихам…, бесцветным укором бледнеет фонарь. Нескончаемый листопад заволакивает тёмные тучи, и тревожный шум ветра всё ближе и родней, словно уцелевший кусочек страницы откровения из обгоревшей книги души. Думы перепутались, затерялись в золотой мишуре – короткие фразы, тяжёлое молчание, недосказанность переживаний. Старый тополь огненным облаком освещает ночь, опавшая листва шепчет, хороводит, нарушая тишину трепетными напевами… Она прощалась: «В небе крик застыл – тучкой повис. Дорога в небе светом озарена – мне не узнать тебя. Ты там, в чёрной глубине – в забытой вышине. Мне не найти тебя среди миров, звёзд и планет. Мне ещё идти по земному пути – страдать, чтобы тебя отыскать. В сиреневых облачках моя душа – покинутая на срок мой, предсказанный судьбой. Здесь пока мой дом, нет тебя в нём». Вновь бьют часы на башне – мрачный день, пропитанный горьким дымом осени, навсегда растворился во временном пространстве города. Исчезая в догорающих лепестках костра, затихла, оборвалась соната, оставив пронзительные звуки призрачного таинства любви.

Сентябрь. Осень пришла проливным дождём. Осенняя бирюза в палитре беспокойного неба сошла на узорные крыши старинных домов. Прохлада приятно бодрит, быстрый вечер суетливо провожает день. Деревья красуются в парчовом убранстве, примеряя янтарные украшения. Сильный ветер играет с опавшей листвой, высоко поднимает над землёй пёстрые букеты, касается рябью воды потемневшей реки. Птицы волнуются, кричат над опустевшими полями – им скоро вновь надо покидать любимые края. Кудесница-Осень яркими красками одаривает всё вокруг, не отпуская тёплое лето из ласковых объятий. Мелодиями дождя заполняется небесная лазурь. Радостно и грустно одновременно… Октябрь. За окном пригоршня золота искрится в солнечной круговерти. Бежит по аллеям октябрь, багрянцем разбрасывает ароматные венки, сплетённые заботливой Осенью. Охрой разлились тропинки, пурпуром горят рябины – необычайная красота заполнила нежным дыханием всё вокруг. Растерянные вороны без причины каркают и, пугливо переглядываясь, недовольные улетают в глубь леса. Ноябрь. Ноябрьское утро закуталось в дождевую завесу. Тучевая бездна свинцом застыла в недолгом молчании - ледяные капли дождя, разбиваясь об озябшие ветви деревьев, нарушили тишину. День начался… Даль, как тусклый силуэт замёрзшей будущности, влекла продрогших птиц. Обронил листву лес, стал прозрачно-серым, угрюмым и неразговорчивым. Растрёпанная Осень прошлась по лужам – скоро ей отправляться в забытое прошлое, ведь красота её померкла, а одежда износилась… Скоро снег встретится с землёй, и метель заласкает ещё не застывшие воды Дона. Первые морозы лягут сложными рисунками в лужах. Скоро… А сегодня дождь продрогшими пальцами стучит по окнам и крышам. Дождь – одинокий и чужой, мрачный и неприступный…дождь. В ноябре…

Ночь, мне не спится. Шаги. Неужели кто-то ещё не может уснуть?! Странные шаги – лёгкие и осторожные. Он подошёл к моему окну. - Кто ты? – спрашиваю я. Мой гость не ответил и растворился в ночном тумане. Я закрыла глаза, думая о незнакомце. Снова слышу те же лёгкие шаги на крыше. Кто же это? Человек ли? Тепло и уютно - я теперь не одинока, и мне не грустно… Глаза невольно закрываются, засыпаю, и где-то в отдалённом кусочке сна возникает беспокойство – а как же мой таинственный гость там, за окном, под дождём?