Мне стоит лишь прочесть твой стон, Сквозь строк принять отчаянное рвенье, Обилье красок меж словесных крон - Вот результат тревоги вдохновенья. Пройдешь вдоль томной ночи в день немой, И запоют в предгорьях вечные цикады, И воздадут свои свода небес награды Раскатом грома в тела дух немолодой. Но что тебе дары скупой природы, Когда шипы нежней пронзают острым грудь. И не родны тебе любых огней восходы, Нужны лишь очи, чтобы кровью в них тонуть.

Что тебе подарить? Может край безмятежный, Может север безбрежный Или южный рассвет? Что дарить, всё одно! Даже звёзды немые Не достойны шальные Ни перста твоего. Обаяньем своим Опьянила все реки, Все лесные просеки И в пустынях пески. Для тебя лишь одной За кормой волны бьются, Ну а дети смеются Над вечерней водой. Что тебе подарить? Если кроны святые Не достойны златые Ни чела твоего...

Гуляй душа, как в раз последний! Младые ноги в пляс несут. Возьми причину позаметней И не отдай ее под суд Таких же, как и ты, беспечных, Здоровых телом и умом, Готовых и в делах сердечных Бессменно сечь себя ножом. Они — такие же, как ты, Глаза других щадя с тоскою, В потоках страшной суеты Скрывают бури за струною. Но глушат их совсем не звуки, Лишь бледным отблеском светя, Их глушат внутренние муки, Как нерожденное дитя. И остается в раз последний Несчастный разум заставлять Найти причину позаметней, Отправить душу погулять.

Новой жизнью молодой Стою, как перст, перед судьбой. Одна сверкает грань, как день, Вторая - ночь, скрывает тень. Я безразличьем упоён, Мой тягок дух, но, что о нём. И разве духом заслужил Хладную кровь и стойкость жил? Не греет лесть надежды. Не манят красота ланит, Ни девы золотой одежды, Ничто мой ум не воспьянит. Глаз, жаждою объятый, Последним помню над собой. Страшной смертию обнятый Предсмертный крик пустился в бой. Но вопли перед силой, Стиравшей в пепел города, Дом далекий стал могилой, И смеркло солнце навсегда.

Не тебя, так кого же люблю я? Кому сердце востока дарю? Чьи же уши услышат песню- Последнюю песню мою? Не привык я отчаянно мерить, Сколько чувств без остатка даю, Но луна обязана верить, Перед ней в пустыне стою. Жалко стелится райская птица, Ни на плаху ли гонит меня? Слишком поздно мне веселиться, Уж поздно бежать от огня. Чьи же слезы по мне прольются? Чьи же руки запомнят мой стан? Горизонт и оазис сольются, Без меня уйдет караван.