Я знаю, что значит «нравится», А что есть «люблю» Люблю - это без него так не получается. Люблю - это сто сообщений на дню. А нравится - ну да он прикольный, нравится… Мне нравиться может цвет глаз, волос. Мне нравиться может заливистый смех И шутки с юмором, Но это вовсе ещё не значит любовь… Тому, кто нравится, не скажу «люблю тебя» Люблю - это каждую ямочку и изъян. И в каждом несовершенстве - логика. Люблю - это ощущение словно пьян… И к рассуждениям это всё ну никак не сводится… Люблю - это когда он опять ворчит, Злится и морщит лоб - что-то не получается… Это смотреть на него, когда он спит, Даже в бездействии - к нему любовь не кончается… Люблю - это ему плохо и он один В комнате на диване и чтоб не трогали… Думает о своём - всё равно любим, Мыслями рядом ты, хоть и сейчас недотрога он… Люблю - это скажет глупость, и всё равно, Что ты это знаешь и молча лишь улыбаешься Разве же это главное?! Тронешь его за плечо. Господи, ну кто в этом мире не ошибается?! Люблю - это я «сова» ранним утром ему приготовлю завтраки, Это проснуться ночью не раз, не два, Если температура и сильно кашляет… Люблю - это потому что ОН! И никакой другой не может быть в этом логики! А нравится - это просто звон … Нравится это временно, это вроде бы…

Как хочется просто женского До дрожи в коленях счастья... Настоящего и не редкого, И наполненного чуткой страстью... Не фальшивого, не притворного, А такого, чтоб хваткой за душу... От дыхания, от неровного Загореться чтоб... это надо же! - О простых и нелепых истинах Как о чуде порой мечтается... Мне бы схватку иную выстоять - С одиночеством, что случается... Не со всеми, что тоже здОрово (Весь бы мир я сама не вынесла)! Я себя собираю новою После каждой борьбы «на выданье»... Счастье - штука порой капризная; Вроде вот оно в руки просится, Тут же рядом тоской неистовой Тень сомнения вновь проносится. Мне бы веру, что точно есть оно... Мне бы силу сдержать уверенность... Мне бы счастья простого, женского... Мне бы счастья на век отмерянный...

Как прекрасно вдруг быть неудобной! Выбирать так, как хочешь сама. Быть с душой нараспашку свободной, А не прятать от страха глаза! Не бояться задеть чьё-то эго (О моём не ведётся ведь речь)! В диалог забегая с разбега Правдой жизни рубить прямо с плеч! Как прекрасно услышать вдруг душу, Как она благодарно поёт! Потому что ты раньше не слушал, А душа выбирает полёт! И когда за смятением фальши Снова пряталось робкое «я», Лишь душа понимала, что значит Говорить, как хотят от меня. Говорить, лишь быть не в опале, Говорить или вовсе молчать. Словно птицу в глубоком подвале Душу держит неправды печать. Как прекрасно проснуться свободным, Что умеешь смелее вещать! Быть полётом души окрыленным, И уже никогда не молчать!

В ночи, на облаве убили волчицу, А в логове воют семь серых щенят. Не ради защиты, а так- поглумиться Убили мамашу крикливых волчат. И волк от обиды и боли душевной Впервые за годы завыл на луну. Нет, он не простит, он запомнит навечно. Он им отомстит за потерю свою. Вернулся на место пока нет пороши, И нюхом отменным учуял следы. Он твёрдо решил - малышей я не брошу, А ночью я буду искать до зари. Он каждую ночь выходил до деревни, И нюхом, чутьем он виновных искал. И вновь возвращаясь ни с чем на рассвете, Надежды своей никогда не терял. И вот получилось - врага он учуял. Как раз на удачу безлунная ночь. В окошко, где свет, тихо так заглянул он- Там мать в колыбельке баюкает дочь. И детские крики и плач он услышав Назад отступил - вспомнил серых волчат. Обратно ушёл еле-еле, неслышно. Нет, он не забыл тех, кто был виноват. Ни ради утехи, ни ради забавы Никто из животных не тронет людей. Лишь люди, устроив ночную облаву, В коллекцию копят убитых зверей. Тот серый уже на закате у жизни Один доживал в своей волчьей норе. Беззубый, больной и такой неказистый Волчицу свою вспоминал на заре.

Нам у братьев меньших поучиться верности: Пёс хозяйку у подъезда ждал. Всех встречал, и как юла хвост вертится. Он по нюху всех определял. Был он слеп - мальчишки так измучали В детстве, когда был ещё щенком. А она нашла его и волей случая Бедолагу приютила в дом. Так и повелось - с работы ждёт её, Вертит он закрученным хвостом. Он привязан к ней теперь наверное, Ведь она с любовью подарила дом. Он с ней вместе бегал за продуктами, И собак чужих не подпускал. И тогда он не был слеп как будто бы - Он свою хозяйку защищал. Во дворе, учуяв шлейф духов её, Он бежал к ней со всех стертых лап. И глазами верными и блёклыми Он смотрел душой в её глаза. С ней он ласков, носом утыкался кротко он, Хрипловатым голосом мурчал. И про слепоту свою невольную Он в моменте вовсе забывал. Снова ждет её он - носом по ветру - «Что ж она так долго не идёт?» Вот уже луна на небе полная, Только пёс всё так же верно ждёт. Хвост поник, тревога на душе его - «Как же так? Ну где же, где она?» Ночь, а пёс не спит, тихонько воет он - Поселилась на душе тоска… День проходит, два, а пёс всё ждёт её. Он теперь не ест, теперь не пьёт. Даже лакомства, что носом чует он, От ребят дворовых не берёт. Каждый скрип калитки - словно искорка- «Вот опять, а вдруг это она!» Верил пёс и ждал её так искренне - Хоть тревогой полнилась душа Вдруг по ветру аромат излюбленный Сердцу милых ягодных духов! Пёс вскочил, хоть голодом измученный, К ней рванул стремительно, как мог! Снова хвост колечком лихо вертится, Сердце бьется у бедняги пса! Нос уткнул в подол её доверчиво - «Я так ждал, я верил, что жива!» И обняв его за холку рыжую, Голову так низко наклонив - «Ты мой пёс, мой верный и единственный! Для тебя я так стремилась жить!»