«Это что, конец света? Это только одна сигарета.» Так легко себя обмануть, Рассуждая, что она лишь одна. Но таких вот «одних» у тебя Более чем предостаточно. В мире так много способов Себя убить веселее, развратнее. Что ж, тогда наглотайся пилюлей, В скорой фельдшеры – люди приятные. «Это что, конец света?» Нет, дорогой, Это просто в руке у тебя Ещё одна сигарета. Я ругаю тебя и злюсь, Плачу, пока ты не видишь. Когда-нибудь я оступлюсь, И ты будешь меня ненавидеть. Ты оступился раньше меня, Так нам сказал онколог. «Мне очень жаль, вот Ваш диагноз». Разве 5 лет — это много? Когда ты уже был спокоен, Когда закрыл свои красивые глаза, Стояла над тобой я очень долго. Остались навсегда там пачка и слеза. «Это что, конец света?» Нет, дорогой, Это просто в руке у тебя Последняя сигарета.

Каждый может когда-то устать И опустить руки, как часто бывает. И говорят нам: «Иди до конца», Но каждый шаг убивает. Протянут руку мне – я оттолкну, Мне помощь не нужна и в помине, Закроюсь на тысячу я замков, Не говори со мною отныне. Делиться болью важно, но мне Понять эту истину сложно, Так глупо, я знаю. Но таких вот, как я Еще миллиарды, возможно. Тех, кто надежду давно потерял, Те, что не справятся сами, Тем, кому так беспокойно и больно, Знайте, я с вами.

На работе завал. Бегу скорее домой - Нужно с дочкой учить уроки. Протянула мне книгу, Открываю ее и читаю ей первые строки: "Друг мой, друг мой, Я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль." Странное чувство - Находит волнами то жар, то холод, На незажившую рану случайно просыпали соль. И вспомнилось мне, Как сидела у двери и мерзла, Как подожженную спичку прикладывала к руке, Как ругала себя, закрывала все шторы И тихо, беззвучно плакала в темноте. Как тряпками гнали меня отовсюду, Как же так? Я не сделала им ничего! Вопреки всем стараниям и моим ожиданиям, Меня тогда опустили на самое дно. Дети, подростки жестоки до жути, Но этого сами не понимают. Я больше не там, я выросла, но Снова, как во сне, повторяю: "Друг мой, друг мой, Я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль." Не находит больше волнами то жар, то холод, И рука не поднимется выстрелить в себя в упор. Теперь я здесь. Мать-одиночка, Но вместе мы совсем не одиноки. Приду в себя скорей, ведь с дочкой На завтра нужно выучить уроки.

"Привет, пап. Долго я не писала тебе писем, хотя знаю, что ты не прочтёшь его. Надеюсь, там у тебя всё хорошо, как ты и думал. Мама до сих пор не может прийти в себя после того, как ты ушёл от нас. Хоть мне и больно, я не злюсь на тебя. Мама всё время винит себя в случившемся. Тебе, наверное, уже передали, что она была у врача, и ей поставили диагноз. Помнишь такую смешную родинку на щеке? Ты её ещё часто целовал, а мама смеялась. В ней-то и вся проблема. Врач сказал, что у неё меланома кожи 2 стадии. Но это же не приговор, и выживаемость хорошая. Она постоянно плачет и отказывается лечиться. У неё вина пеленой застилает глаза, понимаешь? Она всё время держится за голову и выглядит очень уставшей. Она думает, что я не слышу, как она постоянно плачет перед сном. Меня это убивает. Ты бы знал, как это больно - знать, что с твоим самым дорогим, самым близким человеком не всё в порядке! Я уже боюсь к ней подходить и говорить что-то, я не хочу делать ещё хуже. Хотя, наверное, хуже быть не может. Её глаза стали такими большими и мокрыми, как озёра возле дома тёти Марины. Ну та, что под городом живёт. Она нас ещё приглашала к себе домой, и мы ели бутерброды с колбасой. Думаю, ты понял. Так вот, мне . . Так глупо, прошло несколько недель с тех пор, как я писала это письмо. Прости, я отвлеклась и забыла про него, только сейчас оно попалось мне на глаза. Когда я писала в прошлый раз, я почти захлёбывалась в слезах. Я задавалась вопросом: почему ты так сделал? Так почему? Ответь мне. Успокой мою душу. Ты оставил нас одних в этом огромном пугающем мире, понимаешь? Какая глупость - рассуждать о том, что бы было или не было тогда. История не терпит сослагательного наклонения. Теперь уже этого не изменить. Я, конечно, злюсь, но ты заслужил кое-что узнать. Я пригласила её в кофейню. Ты точно помнишь, что это одно из её любимых мест. Она раньше каждый перерыв спускалась за чашкой кофе в кафетерий, и её улыбка освещала всю улицу. Сейчас она всё время сидит дома. Так вот, я её, наконец, вытащила за дверь квартиры. На свои кровные деньги даже взяла ей средний капучино. Я не могла больше с этим мириться. Мне было очень сложно начать этот разговор. Я говорила какую-то чушь, пока не потеряла нить мысли и запуталась. Я постоянно махала руками и на пару минут выпрямлялась, но потом снова забывала держать осанку. Всё это был какой-то бред, и мы теряли время. Тогда я спросила в лоб - почему она не хочет лечиться? Она долго молчала. Не знаю точно, сколько. Всё время смотрела вверх и быстро моргала. Потом она очень сгорбилась и со вздохом положила голову на стол. Я точно не помню, что ей говорила, всё смешалось в голове. Я наклонилась к ней и тихо-тихо и медленно ей шепчу: "Мама, мамочка", а она не реагирует. Тогда я произнесла слова, что посеяли сомнения в её душу : "Как ты думаешь, папа был бы рад видеть тебя такой - убитой горем, не верящей в успех? Он хотел бы для тебя такого?". Она лишь тихо плакала. Тогда я увела её домой. Она всю дорогу молчала. А когда мы пришли, она остановилась в коридоре, не стала разуваться. Я спросила, что такое? А она мне, знаешь, что говорит? "Отвези меня в больницу". Недолго думая, мы на такси доехали до онкоцентра. Мама довольно быстрыми для неё шагами уверенно шла в сторону кабинета своего врача, почти бежала. Рабочий день подходил к концу. Она постучалась, громкий звук разрезал тишину коридора. Она смутилась, прежняя уверенность медленно исчезала с её лица, но через минуту дверь открылась. С кабинета вышел высокий врач с аккуратными маленькими очками, повешенными за ворот. Он серьёзно спросил, почему мы пришли под конец рабочего дня, и сказал, что сегодня он больше не принимает. Врач долго копался в кармане, начал закрывать дверь. Около минуты мы стояли в тишине. Он уже собрался уходить, а мама вдруг ему как крикнет: буду я лечиться, буду, буду все таблетки пить, сделаю всё, что скажете! Её голос дрожал, коридор заполнился её криком души. Тогда он остановился, развернулся к ней полубоком и отчётливо сказал: "Я рад, что Вы приняли такое решение". Я была так счастлива за неё. Она наконец смогла, она сделала этот первый шаг. Первый шаг к исцелению. И я в неё верю." Девочка шестнадцати лет с уже таким взрослым взглядом сложила 2 раза лист, на котором писала письмо, и положила в рюкзак. Она долго ждала автобус, нервничала, а потом ещё ехала минут 20 на окраину города. Вышла на остановке, где выходят, в основном, люди с грустными глазами. Дошла до нужной могилы и положила лист на её землю, немного присыпав землёй. -Зачем ты так летел? Ты же не один на дороге. Согласна, она попросила тебя приехать, нуждалась в твоей помощи. Она немного помолчала, погладила себя по руке и продолжила: -Спасибо, что всегда готов был нам помочь. Спасибо, что помог и сейчас. Мы всё ещё любим тебя. Надеюсь, там у тебя всё хорошо, как ты и думал.

Я буду рядом, Всегда я буду рядом. Держать тебя хочу за руку. И никогда не отравиться ядом, Я не могу прервать ту скуку, Что мучит изнутри. Скучаю по тебе, Даже когда ты рядом, И в дни долгой разлуки. Просто хочу держать тебя за руку. Пойми. Перевернулся мир, С ног на голову встал, Когда увидела тебя издалека. Уверено ты шёл вперёд, Отстукивая ритм Моих сердечных сокращений. Хочу любить тебя всю жизнь. Хочу с тобой смеяться каждый день. Мне нужен ты, как я тебе, Останься. Будь со мной. Держись.