С моего плеча слетела травинка, Чешется нос, забитый пыльцой. Я вернулся с цветочного рынка, Из глины горшок притащил я домой. В него насыпаю горой чернозём, На стол его ставлю в пыльную тень. Пусть ничего не растёт пока в нём, Для меня это важный день! Я сегодня проснулся так рано. Моей жизни начинается дело — Наливаю в горшок воды из-под крана, Я сажаю Познания Древо. У отца Древо стоит в гараже, Его веточки сухи и жалки. Мама своё позабыла уже, Но на подоконниках колосятся фиалки. Росточек уже прорастаёт слегка, Я читаю книги, он этим живёт, Появляется новый листочек стиха, А его ствол обволок переплёт. Древо особенно, как любой чтец, Мой — пока жалкий росток. Но я не буду, как мой отец! И в итоге, оно подопрёт потолок! Выбрал новые книги, готовлю закладку, Избранное автора. Два тома. Я надеюсь, гуляя, увидеть украдкой Древо Познания в окне каждого дома.

Продам музу. Отличное состояние. б/у. Я пользовался ей лишь в пьяном бреду, А после читал всю эту муру, И слова развеивал на ветру. Она ускользает на заре, Спит, будто застыв в янтаре. А ночью не даёт мне пропасть, Когда пожирает меня улицы пасть. Она будто сваливается с неба Холодным, колючим, но сладким снегом, И я пишу для неё стихов музыку, Но на утро отправляю всё в мусорку. А она стонет на полке книжной… Наверное, чувствует себя униженной. Муза создана для поэта гения! А не для того, кто подаёт объявление… Я — лишь жалкий пьянчуга, И мне не найти лучшего друга, Чем она, которая спустилась в мой мир, И дала слушать звуки её божественных лир. Она может служить высокому слогу! А я пью её понемногу, Припадая к другому напитку, И я должен прекратить эту пытку! Продам музу в поношенном платье, И даже не важно, сколько вы заплатите, Я не в силах её воспеть, Мне легче напиться и умереть…

Сегодня я встретил того, Кто был мне кем-то когда-то; Как потухло его лицо, Как и нашей дружбы остаток. Сложились у его рта морщины, Улыбка, что воспоминанья навеяли. Долго говорил этот мужчина, Правда я слушал его рассеянно... А он говорил, взмахивая руками, Как он рад встрече со мной! Как много в жизни печалей! Я ковырялся в тарелке с едой. Он же не касался еды, Не отпил из бокала портвейна; Я не встречал печальней судьбы, Правда я слушал его рассеянно... Но за пережитое ему почет! Встает из-за стола, улыбка сошла. Я оплачиваю наш счет, Жму руку, ухожу, меня ждут дела. Он покончил с собой, узнаю я утром. Значит, столько горестей пережить не дано? Нет, он пережил всё, кроме встречи с другом, Который слушал его рассеянно...

Пришлось долго дуть ветру и лить дождю, Но камень держался, как мог, Однажды он скатился к подножию Почва ушла из-под его ног. Был заботливо он кем-то подобран, Его бока обрасли зеленью, Но придав строгость его кривым формам, Обтачили, сделав людям полезнее. Он трудился — так было условлено Его не топил дождь, не сдувал ветер. Но он скучал по своему дикому склону, По времени когда его не заметили. Его истерзали, внешность сделав красивой; Не слышно крика из-за его молчанья, Ему не хотелось постамента в витрине, Ему нравилось быть лесным серым камнем.

Вы пишете дома про лес, Сидя в комнате на кровати, На которую кот спать полез; Вы мешаете ему, кстати. Ему не до ваших стихов, Прослушав, их он не похвалит. Он сыт и уже спать готов, Свой сон он выше вас ставит. Он знает, уже поздний час, А вы занялись вдруг стихами; Зевнув, он посмотрит на вас Своими большими глазами. И только закончив писать, С котом вы найдете ответ: Для вас не так важно спать, Для кота не важен поэт.