Знакомые улицы, воздух родной, Но я почему-то совсем здесь чужой. Прохожие, что не имеют лица, Снуют предо мною весь день без конца. Брожу по проулкам, ищу родной дом, Но только другие живут уже в нём, Такие же люди совсем без лица... Во мраке подъезда сверкнули глаза... Рычанье, оскал белоснежных клыков. Ко встрече со смертью я был не готов... Зверь по пролётам скользнул словно тень, Угнаться за ним я не смог бы за день. И вот распахнулись двери подъезда. "Куда я попал? Что это за место?" Перед взором моим раскинулся лес, Кроны в золоте ярком росли до небес. Обернулся я спешно...не поверил глазам, Вместо дома дверной проём лишь стоял. Дверь от ветра скрипела, шелестела листва. Я заметил тропинку, что из леса вела. Зверь рванул по тропе, я за ним поспешил. "Он ведёт меня" - вдруг, с чего-то решил. Вот замедлился шаг, сердце бьётся быстрей, Ничего не осталось от школы моей. Под ногами хрустят осколки стекла, Где смех слышался раньше, теперь пустота, Вместо стен остались лишь груды камней. Зашуршали в траве несколько змей. Стих ветер, нет звуков, лишь тишина. Вот и смерть в лице зверя за мною пришла, Открылась огромная чёрная пасть, И, отдавшись порыву, я решил в неё пасть. . .

Всё небо тучами заволокло. И Некто брёл среди полей. Вокруг него всё будто замерло… Остался Он последним из людей. Бесцельно бродит Он среди руин И видит там лишь горы трупов. Он одинок, Он здесь совсем один, И жизнь его теперь ему как мука. И падальщик, спустившийся с небес, С надеждой вслед ему глядит... "Надеется, что сдохну, бес... Пусть в очереди постоит" И Он уходит гордо вдаль. Он презирает всех Богов. В глазах его сверкает сталь, Убить Любого Он готов. И мыслей рой в главе его Жужжит, скребëт без остановки. Всё началось ведь так давно... Попался Он на их уловки... Хотел низвергнуть Бога Он, И голоса, не замолкая, Твердили: "Скинь все семь оков И отворятся двери Рая..." Но вот ирония, увы, Врата увидеть Он не смог. Такой вот поворот судьбы… Огонь Благой людей всех сжёг. А Богу что, он ведь далёк, Ему нет дела до Суда. А людям было невдомёк, Молились все, вплоть до конца. И Он причиной был всему, Не зная замысла Творца. "Выходит, Я служил ему... Приблизя час Судного дня... Нет-нет, не Я всему виной, Не Я разрушил этот мир Чума скосила всех волной Война добила остальных Людей измучил лютый Голод А Смерть все лавры пожинал" Вдруг по спине прошёлся холод, Он обернулся и сказал: "Ну, где вы? Выходите, Твари! Я жду вас вот уж сотню лет… Вы души всех людей забрали. А до моей вам дела нет?" И сотни рук из-под земли Как черви поползли к нему "Ты хорошо нам послужил, Теперь погрузишься во тьму." Он думал, что настал конец, Но свет ударил по глазам. Пред ним сидел людей Творец И книгу медленно писал. "Я удивлён... С чего ся честь?" Но Бог и бровью не повёл. "Пора бы сбить с тебя всю спесь... Моя рука станет клинком... " Рывок... Рука пронзает Бога В ядро, без капли промедленья… "Теперь моя - твоя дорога, О лучшее моё Творение..." И обратился Бог во прах, И Новый Бог в книгу взглянул. "Пусть небеса постигнет крах Я обращу их жизнь во тьму..." И записал он на листах: "Пал в битве с человеком Сущий. Пусть вызывает у вас страх Ваш Новый Бог... Я – Вездесущий."