Добро пожаловать В аттракцион на одного, Прошу любить и жаловать. Остерегайся лишь правила единого. С ним ты справишься, я знаю. Постой же, не сбегай, Я бегу за тобой и умираю... Это игра? Ну, догоняй! Насчёт аттракциона... Шизофренией он зовётся. Тут правила аукциона: Цену выше и реалия порвётся! Шизофрения, здравствуй! Ты поедаешь меня. Жизни моей препятствуй. Ты убиваешь меня.

Добро пожаловать В аттракцион на одного, Прошу любить и жаловать. Остерегайся лишь правила единого. С ним ты справишься, я знаю. Постой же, не сбегай, Я бегу за тобой и умираю... Это игра? Ну, догоняй! Насчёт аттракциона... Шизофренией он зовётся. Тут правила аукциона: Цену выше и реалия порвётся! Шизофрения, здравствуй! Ты поедаешь меня. Жизни моей препятствуй. Ты убиваешь меня.

Я бы спел тебе песню, Жаль, что ты не рядом. Я бы обдал тебя лестью, Жаль, ты считаешь меня гадом. Прошу, постой, не уходи! Последние минуты хочу с тобою провести... Я задыхаюсь, подойди. И, прошу, прости. Если бы не была так гадка Моя первая любовь, Я бы влюбился вновь И была бы жизнь сладка.

Гной бежит по коже робко, Визг внутри отдаётся звонко, Мой приступ отозвался колко И детонатора под рукой зажата кнопка. "Депрессия, шиза, Гюго" – Терапевт поставила пометку. – "Отныне спутники его". А затем я взял горелку. В дрожащих ледяных руках Осколок раскалённого стекла. Застыл шелест на сука‌х И кровь по дереву текла. Слишком много я болтаю, В конвульсиях смеясь. Слишком часто я рыдаю, Слёз своих стыдясь. Навязчивые мысли Зачастую преследуют меня, По ночам вживую грызли, Гневно из общества гоня. За малейшее словечко – Я уже в слезах. За меня, наконец, поставят свечку, Когда под землёй окажусь, в низах. Шизофрения – самый милый исход. Что с тобой – до конца не поймёшь. Решение соберётся из невзгод, Но не всегда выход найдёшь.

Капля ликёра по бутылке скользит, Окно распахнуто настежь, сквозит, Шприц с героином в вене стоит, Подруга растерянна, рядом молчит. Ты боишься меня? Видела б ты лучше себя. Помнишь, как за спиной говорила? "Отшельник и урод"– ты твердила. Думала, не узнаю о лицемерии твоём? Как трепала и врала о том, о сём? Ты тупее, чем казалось – Подставляя меня, ты обозналась. И еле заметно дрожа, Ты сказала неспеша: "А чего винить меня? Отнюдь, не такая я свинья." Терпение моё лопнуло с концами, В мыслях ты уже на могиле, под крестами. Только лезвие метнулось, Ты тут же шелохнулась. Выражение моё мрачнее ада, Ты лежишь, ничуть не дышишь. "О смерти твоей никто не скажет, правда." Но слов моих ты уже не слышишь.